Бухтияров

Старшина второй статьи Леша Бухтияров прошел в 5-ю бригаду с нами из авиационной эскадрильи в Горы-Валдае. Комсомольцы первой роты избрали его своим секретарем. Лучшей кандидатуры они не могли придумать. Алексей до флота работал сельским учителем. Он горячо любил свою Родину, Ленинград, Балтийский флот.

Бухтияров быстро овладел станковым пулеметом и стал командиром одного из лучших расчетов.

Особенно ярко качества моряка-коммуниста и его пулеметного расчета проявились в бою за деревню Верхние Лужки 10 декабря 1941 года. Они начали и окончили этот бой. Бой за деревню Верхние Лужки был составной частью разведки боем, проводимой 5-й бригадой морской пехоты на всем западном участке плацдарма.

Эта операция долго и тщательно готовилась. Моряки рвались в бой. Всем хотелось, после нескольких месяцев отступления и обороны, наконец самим ударить по ненавистному врагу. Атаку поддерживали своим огнем форт Красная Горка, бронепоезда «Балтиец» и «За Родину», авиация из родной Горы-Валдая. Руководили боевыми действиями опытный командир бригады подполковник Зайончковский и комиссар ПОГ - бригадный комиссар Мжванадзе.

Операция прошла успешно. Стремительным ударом балтийцы выбили немцев с передовой линии обороны и захватили селения Керново, Перново, Систа-Палкино и Верхние Лужки.

Моряки на голову разгромили оборонявшиеся там подразделения и нанесли тяжелые потери другим частям, брошенным в контратаки. При этом были захвачены пленные, много боевой техники, боеприпасов и военного имущества. Система обороны противника на Приморском направлении была глубоко вскрыта.

Третий батальон бригады, под командованием майора Лосякова атаковал деревню Верхние Лужки.

Я командовал его первой ротой. К назначенному времени, под утро мы выдвинулись на рубеж атаки, по опушке леса южнее деревни, перед лощинкой, занесенным глубоким снегом. После короткой огневой подготовки по сигналу, мы дружно атаковали противника. Фашисты были застигнуты врасплох.

Однако, пока мы преодолевали заснеженную лощинку и барахтались в оказавшейся под снегом колючей проволоке, из ДЗОТа, над берегом, на краю деревни, по нашим атакующим цепям злобно, длинными очередями ударил тяжелый пулемет противника. Атака могла захлебнуться.

И тогда, с опушки леса, откуда мы поднялись в атаку, к амбразуре вражеского ДЗОТа потянулись тугие струи трассирующих пуль пулемета Бухтиярова, затем еще одного. Пулеметы били точно, мощно. Вражеский пулемет замолчал. Мы вскочили и с криком «Ура!», броском преодолев последние метры, ворвались в деревню.

Заглянув в окно ближайшей избы, я увидел, как метались в одном белье, разбуженные нашей атакой враги. Выбив локтем стекла, я швырнул внутрь «лимонку». Мощный взрыв и осколки стекол из вылетевшей рамы отбросили меня на землю. Кругом гремели взрывы гранат, стрельба, крики.

Очень быстро мы овладели деревней. Прошли ее насквозь. Но тут оказалось, что противник засел в блиндажах, попрятался в домах, на чердаках, в подвалах и отовсюду стреляет. Долго пришлось нам выковыривать гитлеровцев. Подошли танки, они очень помогли нам в этом деле. Влезет танк на блиндаж, развернется на крыше или влепит несколько осколочных снарядов в амбразуру, да по двери – потом уже куда легче выбивать оттуда врага.

Был я и в ДЗОТе, огнем из которого гитлеровцы чуть было не расстреляли нас при атаке. Огонь наших пулеметов разрушил «козырек» - доски обвалились, и земля засыпала амбразуру. Вести из нее огонь больше стало невозможно. В ДЗОТе валялись трупы и разбитый пулемет. Это была работа пулеметчиков Бухтиярова.

В деревне, при атаке мы уничтожили до двух взводов солдат и одного офицера противника. Несколько человек были взяты в плен. Мы захватили два исправных противотанковых орудия, два исправных пулемета, миномет, топографические карты и боевые документы, раскрывающие систему обороны противника в этом районе. Наши потери были невелики.

Понемногу, к полудню, к нам в Лужки стали собираться подразделения роты разведки бригады, третьей роты нашего батальона, которая действовала правее нас. Ею командовал капитан-лейтенант Воронец.

Вскоре гитлеровцы, придя в себя после неожиданного нападения и подтянув артиллерию и резервы, начали готовиться к контратаке с целью вернуть деревню. Одновременно несколько артиллерийских батарей начали обстрел. Запылали уцелевшие избы, появились убитые и раненые. Укрыться от огня людям было негде. Легкие танки, прицепив на буксир трофейные противотанковые пушки ушли заправляться.

Мы получили приказ удерживать деревню и отразить готовящуюся контратаку противника. Наспех организовали оборону. Трудность был в том, что из оборонительных сооружений гитлеровцев в деревне можно было вести огонь на восток и, частично, на юг, а на запад и северо-запад, откуда ожидалась атака противника, амбразуры направлены не были. Что-нибудь серьезное сделать быстро, зимой, в мерзлом грунте, без саперов – возможности не было.

Прежде всего мы развернули на север оба наших станковых пулемета, в имеющихся блиндажах. Стрелять ими пришлось из забаррикадированного входа. Кое-кто приспособили к местности и два трофейных пулемета. Всем этим делом, очень ловко, руководил Бухтияров.

Личный состав занял пересекающую деревню неглубокую траншею. Остальные укрылись где могли от огня противника. Первая контратака гитлеровцев была отбита с большими для них потерями. Мы восприняли духом. Улучшали свои позиции, собирали боеприпасы и оружие убитых. Пытались эвакуировать раненых и трофеи. Однако вскоре гитлеровцы начали еще более сильный обстрел и вновь пошли в контратаку. Они лезли с упорством маньяков, устилая трупами снег на подступах к деревне. Контратаки и обстрелы повторялись неоднократно.

Дело приближалось к вечеру. В декабре темнеет рано. У нас было много убитых и раненых. Особенно трудно было с ранеными. Укрывать их было негде. Надлежащего ухода за ними мы организовать не могли. Эвакуировать в одиночку опасно, да и сопровождающих выделить много надо. Кончались боеприпасы. А противник все наседал.

Командир батальона майор Лосяков запросил разрешение на отход. Уже вечером мы его получили. А как отойти? Как оторваться от наседавшего противника, как вывести раненых?

У меня в роте к тому времени оставалось двадцать с небольшим человек. Почти столько же было раненых. В других подразделениях было не лучше.

Наш отход прикрывали пулеметчики Бухтиярова. Мы, уходя, оставили себе по обойме патронов, остальные отдали им. Герои дрались до последнего. Когда были разбиты пулеметы, они взялись за винтовки. Но не отошли без приказа.

Мы, отходя, долго с замиранием сердца, слышали их стрельбу. Они погибли все, кроме одного, но не пропустили врага. Погиб Бухтияров, Брославский, Власов и другие. Последним оставался красноармеец Бокарев. Получив сигнал – разрешение на отход, он снял замки с разбитых пулеметов, собрал документы убитых и догнал нас.

Так геройски воевал и погиб, спасая товарищей, зам. политрука Алексей Бухтияров и воспитанный им расчет, в котором все были коммунисты и комсомольцы.